Тюменский Курьер №41 (7 марта 2014 года)
Человек рисует счастье
РАФАЭЛЬ ГОЛЬДБЕРГ
Я уже не помню, как ко мне в дом впервые
попала небольшая картина Наташи Таберт.
Семейная сцена: смешные, какие-то мультяшные человечки выясняют
отношения. В комнате ка-вардак. Она - уткнулась носом в
заваленный посудой стол. Он -улегся на диван и демонстратив-но
задрал ноги к потолку. Но по всему чувствуешь, что конфликт
исчерпан, еще немного и он сле-зет с дивана, сядет рядом.
Семейная жизнь уцелела!
Я, конечно, понял и пересказал сюжет по-своему. Но добрая улыбка
художника, струящаяся из не-большого картона, мне видится
по-прежнему.
А потом у меня случился юбилей, и мой добрый приятель спросил:
чего подарить-то? Картину Наташи Таберт - ответил я. Уже не
желтое с коричневым, а много-много сверкающей синевы, какие-то
города и дома, летящие в пространстве, и спящая девочка, которая
видит космические сны... Видимо, автор знает, что такое женское
счастье. Вот я и спросил известного тюменского художника Наталью
Таберт: что такое женское счастье?
(Дальше магнитофонная пленка).
Первая любовь
-Ой, господи!.. Без подготовки!..
- «Ой!» - это хорошо... А если, как в школе, полным ответом:
счастье - это...
- Значит, составляющие такие -счастливые дети, здоровые...
Любовь, конечно!
- А вы помните, как в первый раз влюбились?
- В детском саду. Там был мальчик Димка, он только мне разрешал
смотреть дырку в его голове -его другой мальчишка толкнул на
батарею. Только я могла разбинтовать и посмотреть. Такой
бе-ленький, голубоглазенький - вот и все мои воспоминания. А еще
в садике мы играли в пиратский корабль. Я была кошкой - других
женских ролей не предполагалось. Я бегала и мяукала.
О «женской живописи» и живописи вообще
- Есть масса живописных ужасов. Гойя, Босх... Пытки,
издевательства, кошмары. А как выразить счастье на живописном
полотне?
- То, что вы перечислили, это мужские категории. Мужчина
приходит в мир, чтобы это делать и показывать. А любовь и
материнство - главные темы женские. Конечно, через цвет.
- Разве бывает женский цвет и мужской?
- Женский мягче, легче, тоньше.
- А колорит какой - синий женщинам, черный мужчинам?
- Я не делю цвета. Более нежный -женский, более брутальный -
мужской. Хотя и мужчина может в бледно-розовых или нежно-зеленых
написать.
- Но крупными мазками, мастихином?
- Я тоже люблю мастихин. Я все люблю, чем можно рисовать. И
мастихин, и тоненькую кисточку, и росписи огромные. Все.
- Любите ли вы рисовать вообще?
- Вот недавно я была умотанная вусмерть, просто сидела и
смотрела на кисточку. И поймала себя на мысли, что обожаю эту
кисточку. И готова все оставить и взять ее в руки. В этом я -
счаст-ливый человек. Сейчас еще одну историю расскажу. Я в
детстве серьезно болела, ко мне вызва-ли скорую. И вот скорая
уже стоит у дома, а я говорю: подождите, я дорисовываю, как
Гагарин в космосе летает, мне надо закончить. И всегда так было.
- Бывает, когда не хочется рисовать? Что это такое - рисование:
состояние, лекарство? Или чувство, или попытка вылить
раздражение на бумагу, на картон?
Нет. Если раздражение, я не подхожу к краскам. Просто плачу
-по-женски в подушку, или громко в ванной. Я не рисую в таком
состоянии. Это... как в таком состоянии нельзя близко подходить
к чему-то святому. Да и не получается ничего.
- Вы любите смотреть на картины других художников?
- Обожаю.
- Зачем?
- Вы спрашиваете мужские вопросы. А женщины не анализируют. Все
на уровне – чувствую - не чувствую, нравится - не нравится.
Выставка: иду-иду -вод эта цепляет - не цепляет. Хотя сама
работа ни о чем.
- А что бы на моем месте спросила женщина?
- Она бы спросила: что я хочу почувствовать?
-То есть вы идете «за чувством»?
- Да. Темы, в общем-то, мало различаются, можно пальчики
загибать. Но о каждой мы говорим по-разному. Через картину я
понимаю проявление божественной воли. Ну, есть у меня такая
градация: Бог, потом муж-чина, потом женщина...
_ 9
- Может, я как-то неправильно сформулировала? Это не значит, что
женщина хуже мужчины. Это значит, что мужчина как бы выполняет
волю Бога и оберегает женщину. Вот.
- В Тюмени много рисующих женщин. Художницы... Те, что хотят
быть художницами... Это слу-чайно?
- Не знаю...
- Не от климата же? Суровый край, край механизмов и машин. И
вдруг - женщины с их изящным письмом...
- Было здесь такое время нефти и железа. Сейчас оно отпустило.
Стало можно рисовать чувства... Значит, разрешили.
- Не знаю и я, ведь для меня есть лирика в расплавленном
металле. И колодец с вьюнком, что нарисовала Аля Юрчак, тоже
задевает. Можно ли железо акварелью?
(На пленке — смех.)
- Все из взаимопроникновения противоположностей. Людей
притягивает именно противополож-ное. Надо тонко это соединять.
Любовь и ню
- Есть то, что вы еще не нарисовали?
- Сейчас как раз готовится выставка, которая будет называться
«Только любовь». До этого муж-чины не присутствовали в моих
работах. Только в голове держались. А на картинах - мама,
ребе-нок, семья... Сейчас новый пласт. Поняла что-то в
мироустройстве, появилось взрослое отношение...
- Тогда о взрослом. О том, что называется обнаженной натурой. У
художников в этом плане, ка-жется, не бывает комплексов.
Наоборот - стремление передать красоту человеческого тела. А в
обществе мы видим, скажем мягче, ханжество. Каково ваше
отношение к этой теме?
- Ой, сейчас время такое... Лет пятнадцать назад я, может быть,
отнеслась бы по-другому. Пятнад-цать лет назад, не имея детей, я
бы сказала: да, это имеет право на существование. Сейчас я
ска-жу: ЭТО должно быть в музеях. Потому что такой массовый идет
террор со всех сторон - террор чернухи и порнухи. Тут я сразу
такая серьезная стала. Ребенок увидит это в газете и скажет: а
почему ты мне запрещаешь смотреть? Ребенок еще не умеет
анализировать... Поэтому я была бы против. Наверное...
- Наверное?
- Я понимаю: искусство, да, должно быть. И ничего против
обнаженной натуры в живописи не имею ... И на фотографии... Но я
сейчас говорю с позиции матери...
- Родители вам запрещали?
- А тогда не было такой атаки. Мир переменился. Очень большой
поток информации, которая не фильтруется ничем и никем, а
детский мозг сам не может фильтровать и понять, почему мама
запрещает смотреть на то, что показывают днем? Здесь у меня
материнская позиция.
Сны Натальи Таберт
- Вернемся к живописи. Что вам снится? Картины?
- Нет, картины мне не снятся.
- Или, вы хотите рисовать, а у вас кисти сухие или красок нет...
- Я сплю как мама, а не как художник. Идет взросление в
живописи, попадание во взрослую жизнь, поэтому сны тревожные.
Картины не снятся, картины приходят по-другому. Например,
происходят какие-то женские, любовные переживания и сразу, как
кадр какой-то - если не успела вовремя зацепить, закрепить...
Конечно, если это очень что-то серьезное, сильное, качественное,
оно все-таки всплывает позже, и в графике я успею... С
картина-ми так бывает.
- Значит, сами они не приходят, не стучатся в дверь?
- Все прозаичнее: копится, копится материал, откладывается в
голове, в душе, на бумажке. А делать некогда, потому что надо
деньги зарабатывать, детей растить... Потом происходит лето,
случается выезд на дачу, и там уже все идет просто...
- Одна из первых ваших работ - «Поссорились»...
- Две девчонки сидят спиной друг к другу... У меня такой способ
разряжать ситуацию - нельзя долго находиться в состоянии
конфликта, надо мириться. Там же, в рисунке - на стене висит
картина, где девчонки обнимаются.
- Как вы называете этот жанр?
- Даже не знаю. Началось, когда я забеременела. Поняла, что надо
украшать комнату. А мне мой папа, когда я родилась, повесил в
комнате копии книжных иллюстраций, сам копировал. Но я же
художник. И стали сами рождаться рисунки - для детей, для
украшения детских комнат. Потом об-наружилась прослоечка - про
дружбу, про любовь...
- Сначала вы рисовали для детей, потом - детей. Кем станут ваши
девочки?
- Лиза, старшая, как только смогла держать карандаш, стала
рисовать круги на стенах. Я ее в художку не стала отдавать -
пусть будет то, к чему придет сама. Мы смотрели фильмы «Нэшнл
джио-график» и впитывали это все. Много было натуры. Если нужно,
я объясняла, но техники никакой не давала. И у нее своя какая-то
манера самобытная. А потом она пошла в керамику, где я ничего не
умела. Лиза очень успешно занималась. Ну, а теперь - бунтарский
возраст. Но рисует она все равно, не бросила. Хочет быть
писателем, иллюстратором и психологом - как это соединить? А
младшая Вера очень хорошо рисует, но говорит: вас уже двое и -
оставьте меня в покое. Что она выберет? Сейчас хочет завести
ветеринарную клинику и лечить бродячих собак.
- Последний вопрос: как бы вы нарисовали картину счастья?
- Я - художник, мне легче нарисовать, чем сказать. Когда внутри
есть это ощущение, благостная обстановка - все расцветет.
